Феномен цифрового телевидения в Европе принято изучать с середины 90-х годов, когда крупнейшие европейские операторы кабельного и спутникового вещания начали продвижение новых проектов, связанных с переводом трансляции с аналогового сигнала на цифровой. Основным стимулом к переходу стала возможность технически расширить емкость своих каналов передачи в несколько десятков раз. Соответственно, лавинообразно вырастало количество принимаемых каналов у рядового телезрителя. При этом качество картинки и особенно звука цифрового сигнала было просто революционным. Переход на цифру также давал возможность организации двусторонних каналов связи: зритель мог вступать в диалог с оператором, самостоятельно формируя список программ для просмотра. Нетрудно понять, какого шума наделала эта перспектива.
К счастью для поклонников традиционного телевещания, страхи оказались преждевременными. Как показал опыт первых интерактивных сервисов, зритель вовсе не стремился к тотальному контролю над выбором содержания для своего просмотра через конструирование собственного идеального канала из огромного перечня доступных передач, а продолжал в значительной мере доверять этот выбор каналу. При этом увеличение числа принимаемых телевизором каналов с 20 до 200 фактически привело к тому, что человек с достаточно большой частотой хотел просмотреть хотя бы мельком их содержание, листая огромные списки каналов или погружаясь в EPG (electronic programme guide – электронную программу передач). Экспертам оставалось лишь спорить о том, сколько времени займет полный переход на цифру.
Фактические темпы роста цифрового телевидения на деле опередили самые смелые прогнозы середины 90-х. Менее чем за десять лет количество семей, получающих телевидение в цифровом формате, увеличилось с 2 млн до 60 млн (по данным SES/ASTRA, 2006 год). К использованию цифровых технологий присоединились крупнейшие эфирные вещательные корпорации, как частные, так и государственные, в Евросоюзе принята официальная программа полного перехода на цифровое вещание до 2010 года. В результате уже можно говорить о том, какой вызов бросила технология традиционному телерынку.
Первый и наиболее драматичный эффект – фрагментация аудитории. При неизменном ресурсе времени, который человек может тратить на просмотр телевизора, выросшее в десятки раз количество каналов привело к тому, что время просмотра каждого из каналов сократилось, например, в Великобритании с более чем получаса до нескольких минут! Под угрозой в связи с развитием "отложенного смотрения" передач, во время которого близкая к 100% вероятность проматывания рекламы не вызывает сомнений, оказался традиционный способ зарабатывания денег на прямой рекламе. Наконец, огромное число бесплатных каналов замедлило развитие платного телевидения. Специалисты прогнозируют, что все обозначенные тенденции на телерынке Европы только усилят свое воздействие на телевидение.
Имеет ли смысл примерять европейские сюжеты развития на российский рынок? Совершенно точно, что нам не удастся избежать технологической революции, да, собственно, она уже началась. Первые проекты в области цифрового кабеля запущены давно, и результаты этого уже ощущают на себе жители крупнейших городов России. Москва, кстати, пока не входит в их число. Но, например, в Казани более половины населения уже подключены к реконструированным кабельным сетям. Количество принимаемых каналов в кабельных семьях Казани достигло 33. Первый эффект – фрагментация аудитории – проявился сразу: доля аудитории федеральных и сетевых каналов в этих семьях на 10% ниже, чем в семьях, принимающих только эфирное телевидение. Среднее количество принимаемых каналов в Петербурге превысило планку в 20 каналов. И это при том, что значительная часть города еще не подключена к новому кабелю.
Помимо реконструкции кабельного хозяйства новым фактором влияния на телевизионный рынок становится ADSL-телевидение (доставка телесигнала через интернет). В качестве примера можно привести платформу "Стрим-ТВ", активно продвигаемую в Московском регионе. Не обошло стороной Россию и мобильное телевидение. Мобильные операторы запускают пока в экспериментальном режиме новые сервисы, но интенсивность их вырастет на порядок после перехода сетей на технологию 3G.
Однако для российских телевещателей ситуация не так драматична, как для их европейских коллег. Уровень технологического отставания России от ведущих европейских стран сейчас оптимистично оценивается в три-пять и пессимистично в семь-десять лет. А фактор времени играет в пользу традиционных медиа. Говорить об уверенной гегемонии эфирного телевидения в среднесрочной перспективе позволяют и поразительные темпы роста рекламного рынка. Соответственно, доходы СМИ могут быть направлены в развитие вещательных технологий и создание современных многопрофильных медиахолдингов. Но самый интересный вывод состоит в том, что российские медиа находятся в невероятно удобной ситуации: имея запас в несколько лет, можно спокойно наблюдать за тем, какие процессы происходят на европейском рынке, и беспроигрышно клонировать на российской почве самые успешные из них. Россия получила очередной шанс воспользоваться ситуацией, обратив свой недостаток в свое преимущество.
